[Thorin-Oakenshield]

Не шутите со Старым Тобби!
Автор: Фокса
Жанр: юмор
Саммари: Исполнение заявки II-92 Хоббит-феста. Однажды на привале гномы с Бильбо дорвались до волшебного табачку Гэндальфа - и накурились до зелёных троллей. Утром пришлось всем садиться в круг и рассказывать, кто что помнит из прошлого вечера. "А может, всё-таки, мы не хотим это знать?" Н!
Дисклеймер: Да простит меня Профессор

Началось с того, что загадочным и весьма неприятным образом вымок весь табак. Хотя, если откровенно, ничего загадочного в этом не было – дожди шли пятый день, а кто-то крайне безалаберный поленился как следует упаковать мешок с жизненно важным продуктом. Личность этого кто-то тоже не была ни для кого секретом, но в слух это имя гномы не произносили и даже неприличными жестами не показывали – исключительно из уважения к Гэндальфу, который, конечно же, не мог впарить им в команду такого болвана иначе как по исполненному высшей мудрости и непостижимому для простых смертных замыслу. Но легче от подобных мыслей не становилось – курить хотелось неимоверно. На третий день таких страданий гномы, наверное, забыли бы об уважении к волшебнику (который все это время продолжал пыхать своей трубкой, даже не подумав угостить остальных, а потом и вовсе исчез) и отвели бы душу на источнике всех неприятностей, но тот, видимо, почувствовал опасность и вовремя подсуетился.
Когда вечером отряд расположился на привал, поужинал и уже готов был возроптать по причине отсутствия привычного средства убиения времени, хоббит появился неведомо откуда с полным кисетом, к которому тут же обратились все глаза и носы.
- Я, в общем, это… извиниться хотел, - выдавил полурослик виновато, ковыряя грязь волосатой ступней.
Его, конечно же, сразу простили. Все тут же радостно повытаскивали трубки, кисет пошел по кругу… А потом наступило утро.

******
Торину Оукеншильду уже доводилось просыпаться с больной головой. В последний раз – после битвы Азанулбизаре, где ему прилетело по шлему чьей-то палицей, а до того – лет семьдесят назад, после распития с братом на двоих какой-то бочки из дедовского погреба. Собственно, в этом погребе и рядом с этой бочкой они и проснулись, и там же были обнаружены взволнованной родней. Рука у Трора была тяжелая – ею он надолго отшиб внукам тягу к чрезмерному потреблению сомнительных зелий. С тех пор Торин всегда знал меру в вине и куреве, а много лет спустя и сам оттаскал за уши племянников за аналогичный проступок. И вот оно вернулось – то незабываемо-отвратное ощущение головы, в которой вроде бы нечему болеть, но болит все равно. И так же как тогда, в далекой юности, он не мог вспомнить, что и как именно привело его в столь плачевное состояние.
А вокруг со стоном и оханьем отрывали от земли гудящие головы остальные члены команды. Слева приходил в себя Бофур, на котором почему-то не было ничего, кроме ушанки и портупеи. Справа помогали друг другу подняться Фили и Кили, оба отчего-то в синяках и ссадинах. Бильбо довольно бесцеремонно перешагнул через Короля-под-Горой и, пошатываясь, побрел в кусты. В сторонке Двалин потирал здоровенную шишку на татуированной лысине, причем вместо древних рун кожу теперь украшали синенькие цветочки и разлапистые листья неизвестного растения. Остальные члены отряда частью отсутствовали, частью были неравномерно разбросаны по территории.
… Первое, что сделали гномы мало-мальски оклемавшись – отловили хоббита, который почему-то очень не хотел возвращаться. Но его мнения никто особо не спрашивал, и прижатому к стенке, точнее к сосне Бильбо пришлось колоться.
- Ты где траву брал, вредитель?! – рычал Торин ему в лицо, расплескивая вокруг брызги гнева.
Полурослик помялся немного, но, окинув взглядом суровые лица вокруг, решил, что лучше уж сразу начистоту.
- У Гэндальфа спер.
- Что? Как? Вот это наглость! – заголосили вразнобой опешившие гномы.
Хоббит виновато пожал плечами:
- Ну а что? Надо же было попрактиковаться – вор из меня пока так себе… И потом, я ваш табак испортил.
- Ничего умнее ты придумать не мог! – пробасил кто-то грозно. – Таскать зелья у волшебника!
- Так он же сам это курит! И тому, на кроликах, понравилось.
- Так тот ведь тоже волшебник, хоть и на голову ушибленный!
Хоббита хорошенько встряхнули и, наверное, поколотили бы, не явись в этот самый момент Фили и Кили, которых отправили осмотреть окрестности. В радиусе двадцати метров вокруг лагеря им удалось обнаружить поваленные деревья со следами рубящих ударов, вытоптанную траву, оборванные цветы, многочисленные следы крови, дохлую ящерицу и подштанники Бофура. Отсутствующие члены отряда нигде замечены не были.
- Отлично! – припечатал Торин таким тоном, что можно было не сомневаться – все хуже некуда. – Так, объявляю военный совет! Сейчас все садимся и рассказываем, кто что помнит со вчерашнего вечера.
- Дядь, а ты уверен? – с сомнением протянул Фили, потирая ссадину на лбу.
- Может мы все-таки не хотим этого знать? – конкретизировал его брат, с тоской разглядывая собственное отражение на плоской боковине клинка. Огромный фингал не только не красил его, но и начисто лишал возможности смотреть на мир обоими глазами.
- Так, салаги, отставить нытье! – отрезал родственник и командир. – Имейте мужество взглянуть правде в глаза!
Больше спорить с ним никто не стал. Гномы расселись вокруг погасшего вчерашнего костра и принялись вспоминать.

**********
- Так, в первую очередь я хочу знать, кто повалил деревья! – возгласил Торин, едва все успели занять свои места.
- Так ведь ты, дядь! – пожал плечами Фили, крайне удивленный вопросом.
- Серьезно? - настолько растерянным Короля-под-Горой не видел никто и никогда. Такого удара под дых в самом начале совещания он не ожидал.
- Ну да, - второй племянничек хихикнул в кулак. – Это в самом начале было, тебя первого вшты… В смысле, ты глубже всех затягивался. А потом вскочил – и за меч… А ты не помнишь?
- Не помню! Видимо… старая контузия, вот!
- Ага. И еще орал «Азог, сучья морда, я тебя в эльфийский лист порубаю!»
- В общем, ты уж прости, но нам с братом пришлось тебя связать, - горестно вздохнул Балин, подрезая кинжалом опаленные концы пышной бороды, – а то б ты собственных племянников в эльфийский лист порубал.
- А потом? – выдохнул окончательно деморализованный предводитель отряда.
- Ну, разве ж истинного короля гномов простой веревкой удержишь! – снова вступили родственнички.
- Ты, дядь, аки герой легенды, движением могучего плеча разорвал путы…
- И убежал...
- В лес…
- Сражаться с орками…
- И, судя по количеству поваленных деревьев, ты их победил!
- И дрова теперь рубить не надо.
- А ящерку… тоже я убил, - протянул победитель сосен совсем уж тоскливо.
- Нет. Ящерку, скорее всего, не ты, - Кили поднял убиенную гадину за хвост, внимательно разглядывая. – Во всяком случае, следов от ударов топора на теле не обнаружено.
- Судя по всему… - Фили выхватил тушку у брата, повертел в пальцах и авторитетно заключил: - Судя по всему, смерть наступила в результате отравления... Или инфаркта.
- Так, с этим разобрались, - резюмировал Торин, усилием воли возвращая себе самообладание. – А вам двоим кто рожи разукрасил?
Братья замолчали и смущенно потупились, из чего можно было сделать вывод, что говорить они не хотят. Однако же, в результате проведенного прямо на месте допроса с пристрастием выяснилось, что сказать им особо нечего – обоим начисто отшибло память, хоть они и честно старались ее вернуть.
- И это называется взрослые гномы! Бойцы! – Пробасил Торин, поняв, что выколачивать из племянников признание бесполезно – после того, как они друг друга отколошматили (а усомниться в этом любящему дяде не позволял многолетний опыт), родительские тумаки будут каплей в море. – Герои с каменными головами! Что творят, не соображают, что было – не помнят! Эльфы малахольные!
- Уж кто бы говорил, - пробурчал себе под нос Фили, за что тут же получил подзатыльник от Двалина.
А вот взгляд Кили в этот момент зажегся живой мыслью. Он даже приподнялся, словно стараясь дотянуться до пролетающего над головой воспоминания. Потом сел обратно и мрачно протянул:
- Кажется, вчера моему брату-дегенерату показалось забавным выражение «эльфийский лист»…
- И что? – оскорбленный брат ничего такого решительно не припоминал.
- Не помнишь! – младшего буквально накрыло лавиной воспоминаний и понесло по склону. - А кто вчера орал, что у нас тут вообще слишком много эльфийского завелось?! Кто говорил, что с луком на войну только остроухие бабы ходят – чтоб в случае пленения можно было выдать за арфу? И что это были за пошлые намеки насчет бороды?
- В смысле?
- В смысле «без бороды – не мужик»! Это ты на половую несостоятельность намекал, выкидыш балрога, или, прости Эру, на… – заметив, с каким неодобрением смотрят на него старшие, Кили осекся. И обиженно шмыгнув носом, добавил совсем тихо: - А потом еще обозвал меня сыном Трандуила…
- А ты, значит, решил оспорить это утверждение? – заключил дядя.
- Ну конечно! Кто ж такое спускает!
- Ну, если уж откровенно, не совсем так все было, - Бофур поскреб затылок под ушанкой.
Кили посмотрел на него, как на кровного врага, но правдоруба это не остановило.
- Ваш младшенький вчера весь вечер у реки просидел, медитировал на свое отражение. А потом начал ко всем приставать - уж очень волновал его вопрос, он ли на свете всех милее. Мы, конечно, посылали его по матушке, да простит нас Ее Светлость, а он ни в какую! Почему, говорит, меня девки не любят, если мне до совершенства всего полметра не хватает.
- Ну чистый эльф! – снова некстати озвучил Фили, за что получил уже от Торина. Его брату тоже досталось. Видимо, за вчерашнее.
- И ты тоже хорош, старший! Ну, приключился у брата очередной подростковый кризис, так что, сразу в морду?! Тебе мать никогда не говорила, что внимательное отношение и душевный разговор – лучший способ воспитания? – и для убедительности отвесил племяннику еще одну оплеуху.
- Так ведь я, того… - виновато протянул родственничек, - Из-за травы этой смотрю вчера на Кильку – и вижу гада остроухого. Вот и подумалось: может, нам его подкинули? Ну и захотелось проверить, умеет ли он драться как настоящий гном!
- Это тебя подкинули, - раздраженно фыркнул в ответ Кили! – Меня и мама всегда больше любила!
- Она тебя жалела, потому что ты вечно бежал к ней плакаться по любому поводу! А любит она больше меня, потому что я – гном и на отца похож.
- На тролля горного ты похож! А мне она всегда говорила…
- Заткнулись оба! - рявкнул Торин, со злости врезав кулаком по бревну, на котором сидел. – Больше всех ваша мать любит Эребор! Тебя, - он ткнул пальцем в Кили,- никто не подкидывал, просто ты в бабушку пошел. И все у тебя в порядке с лицом и с девками, просто девок в Синих горах раз два – и обчелся. А ты, - он обратился ко второму племяннику, - даже слишком похож на своего папашу, тому тоже после третьей кружки вечно эльфы мерещились. И вот этого ваша мать точно не одобрила бы!.. А теперь пожмите друг другу руки и продолжим.
Братья зыркнули друг на друга и нескрываем раздражением, но возражать не решились. Король-под-Горой обвел своих подданых тяжелым взглядом. Все старательно отводили глаза, делая вид, что скандал в благородном семействе их никоим образом не интересует, и вообще, они тут только потому, что начальник приказал. А раздражение меж тем никуда не девалось, и неизвестно, чем бы все кончилось, не появись в это самое время Дори с букетом каких-то травок.
- Ой, а вы чего даже воды не согрели? – поинтересовался он, как ни в чем не бывало. – Я вот тут подобрал кое-чего для чаю.
- Тебя где носило, - глухо зарычал предводитель, перенося свой гнев на вновь прибывшего.
- Так в лесу, - тот невинно улыбнулся. – Ах, знали бы вы, на какой чудесной поляне я провел ночь, и какие дивные сны мне снились!
- Нам бы для начала узнать, как мы сами ночь провели, - хмуро пробурчал Двалин. – У тебя там, в венике, нет случайно чего-нибудь от потери памяти.
- Увы-увы… Но зато у меня есть чабрец, душица, и пустырник. И, глядя на ваши милые лица, я понимаю, что это именно то, что надо. Предлагаю всем сейчас попить чаю, а потом вы продолжите свою занимательную беседу.
- Согласен, - устало выдохнул Торин, которому все это уже порядном надоело. – Так, мелкие, за водой! Вы двое нарубите… в смысле, соберите дрова и разведите костер. А ты оденься наконец уже!.. И постарайтесь пока вспомнить, кто ободрал ромашки, чья вокруг кровь, куда делись остальные и почему у тебя, - он ткнул пальцем в Двалина, - цветочки на лысине.

Апд. Окончание см. в комментах